Популярная немецкая газета Die Welt опубликовала статью Михаэля Боргстеде (Michael Borgstede), озаглавленную «Почему идиш переживает сегодня ренессанс?». Причем автор стал искать признаки этого «ренессанса» не в хасидских кварталах Нью-Йорка и других американских городов, не в израильских Бней-Браке, Кфар Хабаде и Меа Шеарим, а в светском и космополитичном Тель-Авиве.
Автор обнаружил, как он пишет, «где-то в бесконечный коридорах самого крупного и запутанного в мире здания тель-авивского автовокзала», на седьмом этаже в бесчисленных темных коридорах, которые ведут, казалось бы, в никуда, офис Центра еврейской книги Living Yiddisch Museum und Library, что переводится «Музей и Библиотека Живого Идиш». В этом приавтовокзальном центре, в трех комнатах, хранятся сорок тысяч книг, причем в интервью немецкой газете основатель центра Менди Каган скорее пессимистичен. «В свое время идиш был повседневным разговорным языком различных слоев населения», — рассказывает он, добавляя, что именно поэтому литература на идиш охватывает всевозможные области: от книг по дадаизму и футуризму до трактатов по введению в феминизм.
По словам Кагана, некоторые книги удавалось спасти буквально в последний момент – они обнаруживались в канавах и на свалках. «Когда их владельцы умирают, наследники просто не знают, что с ними делать», — говорит он. Дело в том, что сегодняшнее поколение не знает языка своих предков.
Сам Каган воспитывался в традиционной семье, где говорили на идиш, и после приезда в Израиль выходец из Антверпена основал в начале 1990-х организацию под названием Yung YiDiSh. Каган поставил перед собой цель при помощи просветительской работы вернуть евреям их позабытый язык.
В чем же немецкий журналист видит признаки ренессанса идиш в Тель-Авиве? Ну, во-первых, он отмечает, что в некоторых газетах появляются рецензии на спектакли, которые городской театр Yiddish Spiel ставит на этом языке спектакли – при этом публика в зале становится все более молодой. При этом, разумеется, на сцене говорят на идиш – но для зрителей дают синхронный перевод, на иврите и русском.
Далее в некоторых школах идиш входит в образовательную программу. Таких школ упоминается две: Ирони-Алеф и Тель Нордау. И, наконец, о чем журналист пишет с восторгом, с эпитетами «самое удивительное», «кто бы мог подумать», про то, что партизанские песни времен Второй мировой войны, исполняемые на идиш, входят в репертуар рок-группы с говорящим названием Gevolt, то есть «Гевалт». Солист группы, которого зовут Анатолий Бондарь, гордо сообщает немецкой газете, что «идиш — часть еврейской культуры, а многие молодые люди сегодня хотят знать о своих корнях», правда, когда они начинали петь на идиш, то сами ребята считали это абсурдисткой шуткой, но теперь они поют не для стеба, а «по убеждению».
За объяснениями этого «феномена» дотошный журналист обратился в Центр имени Шолом-Алейхема (где он располагается, не уточняется), и директор Авраам Новерштерн заявил, что, по его мнению, «изучать идиш в последнее время "стало круто"». Также он сообщил, что «число тех, кто хочет изучать идиш в центре, за последние годы возросло более чем в два раза», правда, не приведя абсолютных цифр, оттого и не ясно, сколько же всего есть желающих изучить этот язык и что под этим процессом подразумевается.
Например, есть летние курсы в университете Тель-Авива, правда, на них учатся не только желающие вспомнить мамелошин ашкеназийские евреи, но немцы, американцы и даже японцы, для которых идиш просто экзотический язык.
В общем, изыскания Михаэля Боргстеде, хоть и говорят о ренессансе, но не подтверждают столь оптимистичного заявления. Максимум — «появление некото
