Из всех состоявшихся «Нешкольных уроков» Аллы Бураковской – культуртрейгерской программы, начавшейся в сентябре 2015 года, встреча, прошедшая в конце октября, пожалуй, была наиболее символичной. Ибо, где лучше всего звучат и оживают строки «Маленьких трагедий», как не в доме, где бывал сам поэт, их написавший.
Аура музея «Литературное Приднепровье», располагающегося сейчас в этом здании, также подчеркивала всю мрачность и безысходность этих пушкинских шедевров, созданных в первую болдинскую осень, когда Пушкин оказался отрезанным от мира и от желанной невесты холерными кордонами и был обречен пребывать в глуши Нижегородской губернии. Не только мрачные своды и скудное освещение, нарочито, демонстративно грубые, без малейших признаков минимальной эстетизации стены, убогая меблировка и даже холод, казалось еще более пронизывающий, чем на улице – все располагало к восприятию именно трагедий с их изначально запрограммированным пессимистическим финалом.
Алла Бураковская предпочла классическую концепцию цикла «Маленьких трагедий», исключив из них «Домик в Коломне», который сам поэт считал пятым произведением цикла. Чтение фрагментов из произведений было распределено: монолог чахнущего над златом рыцаря прочитал Олег Ростовцев, постаравшийся оживить текст движениями и принявший за сундук с золотом пианино, в чем заслуженный и весьма почтенный инструмент никак не был повинен; диалог Сальери с Моцартом прочитала Алла Бураковская, под звук музыки «Реквиема», хотя современная Bluetooth технология воспроизведения звука несколько нарушала аутентичность средневековой мрачности; четвертую сцену из «Дон Гуана» уже читали в лицах – тот же Олег Ростовцев теперь страдал от любовной страсти, а Василиса Голобородько изображала донну Анну, несколько удивленную столь пылким и неожиданным поклонником, да и статуя была не стоящая, а сидящая, так что она не пришла, а скорее приехала на кресле, возможно с колесиками; ну а в «Пире во время чумы» Алла Бураковская из Командора стала Председателем и весьма задорно продекламировала куплеты в честь Чумы. Получилось мило и зрителям понравилось – традиция домашних представлений вообще является составной частью русской литературы, и может быть Александр Сергеевич именно так себе и представлял их воплощение.
Собственно, учебно-дидактическая часть «Нешкольного урока» состояла в том, что Алла Бураковская осуждала все страсти, описанные Пушкиным и восхищалась самим Пушкиным, его талантом и его женой, а Олег Ростовцев брал на себя роль другой стороны в этом процессе и защищал всех пушкинских «отрицательных типов», считая их наоборот намного симпатичнее и живее, чем это принято.
В завершение, как объединяющий финал, прозвучала песня Юлия Кима «19 октября», затем героем следующего урока был объявлен Михаил Лермонтов, и ученики разошлись. Немногочисленные же взрослые еще немного задержались, чтобы наконец отвлечься от мрачных мыслей и спеть под аккомпанемент многострадального фортепиано несколько украинских песен, потом «Неба утреннего стяг», а завершить все «Институткой», как и положено в постсоветском интеллигентном обществе.
